Вчера - что угодно, лишь бы не работать, - прочитала выцепленную откуда-то из сетей беллетризацию комикса «Mirai nikki». Даже не понимаю, со вкусом чего эти чипсы; не понравилось (хотя почему бы мне нравились книжки для детей?).
Перед этим, пару недель назад, из тех же соображений прочитала «Альянс капитана Форпатрила», в оригинале в бумаге, почти два года лежал у меня на полочке – и, в общем, правильно лежал, не понравилось. На том месте, где, согласно теории литературы, должно делаться все плохо до победного рывка, роман вместо этого сменил жанр, получилась такая химера – морда от саблезубого волка, остальное от пуделя. Оба хороши по-своему, и пуделиный стриженый хвостик очень милый (я честно ржала в голос, когда Буджолд расправилась со спойлер спойлер памятником эпохи), но обидно. И бока немного слишком упитанные; в одном писательском блоге хорошо рассказывали про этот жирок, специфически сериальный, когда у автора и читателя накапливается столько любимых героев, что если каждую Лукерью Николавну навестить хотя бы мельком и убедиться, что у нее «все тот же друг мосье Финмуш, и тот же шпиц, и тот же муж», выходит довольно много страниц.
Забрала из печати восьмистраничную фотоброшюрку со своими снимками: макет сдвинут на одну страницу, привет моим тщательно вымученным разворотам. Зашвырнула через комнату, сижу думаю: то ли онлайн-редактор, в котором фотоцентр принимает заказы, нехорош, то ли я идиотка, то ли одно другого не отменяет.
В садах по-над Коломенским цветут одуванчики и сирень, а вишни облетели. Яблони? Ага щаз, густые зеленые листья, не везет мне на яблони. Не исключено, что я хочу от них невозможного и они в принципе не цветут тучами, теперь ждать следующей весны.
Еще была сегодня на маленькой конференции у филологов, хлопала волосатыми ушами, услышала байку: в норвежской библиотеке старинное издание Горация на латыни, в одной оде подчеркнута пара строк, а на полях стихотворный отрывок по-норвежски, который выглядит как довольно точный и неплохой перевод подчеркнутого фрагмента – но не является им, потому что представляет собой кусочек из вполне себе норвежской баллады, которая через третьи руки восходит к «Патрику Спенсу».